когда же

когда печали дня в тебе
пройдут дождем косым
твоим останется севан
твоим

когда мы составили график дежурств, чтобы кормить котят, я взяла ночную смену, 3-4 часа ночи. выходила кормить, со мной вместе выбегал соседский мальчик. он по-моему вообще не спал. пытался помочь.
- спи олежка, я справляюсь.
но он все равно стоял рядом.
мне же почему-то давалось с трудом. я была морально и физически сломана в тот момент. даже кормление котят было в каком-то черном свете. а вдруг что? тяжелые попытки уснуть увенчались успехом к трем часам ночи, но снова звонит будильник.
и вся на энтузиазме забегает оксана.
- лелька, котят кормить!
- агаа. котят.
- пошли!
- ...
- ну же!
- встаю.
- но ты лежишь.
- это как посмотреть.
- а ну вставай!

она большая молодец.
но мне не лень. было какое-то отторжение. страх. боялась смотреть на них. боялась даже походить. они пищали у меня на руках, совсем еще крохотные. а мне плакать хотелось. было больно, не знаю от чего. от жгучей тоски какой-то. как будто чувствовала, что зря. что может мы так мучаем их только.

три дня назад умер один.
позавчера заболел другой.
соседка сказала, что инфекция. а они не справляются, так как искусственно вскормлены.

стою утром на кухне, пытаюсь влить в себя кофе. смотрю, как бегают во дворе собаки.
кидаю чашку в стену.
ебаная чашка не разбивается. она что, железная?

мне почему-то некому даже сказать об этом. когда говорю, люди как-то странно реагируют. ну разодрали. ну и что? хватит об этом думать.
да я блять не думаю. просто больно. и не такое переживала. но тут видимо что-то сломалось. слишком глубокий след.
голова совсем тяжелая.
когда уже придет снег. заметет вокруг все плохое к чертям.
окно открою, пускай и в комнату падает.