No. LXI

Сегодня мама, бабушка и я ездили в жопу мира центр города делать загранпаспорт. Проснулись поздно, в полпервого дня, собирались еще час. За этот час бабушка изрядно потрепала всем нервы. Только и слышал в мамин и свой адреса оскорбления, по большей части с матами. Я пытался не обращать внимание, перечитывал "Бесшабашного" Корнелии Функе. Прелестная книга. Мы собрались и вышли, бабушка всё ворчала, что я читаю всякую ерунду. С каких пор фентези — ерунда? Пытался ничего не слышать, но получалось с трудом. Забыл дома наушники. Эх...

Мы приехали около половины третьего, едва не сбив толпы нерусских, перебегавших дорогу на их красный свет. Вероятно, спешили в миграционный центр, что стоял неподалеку от пункта нашего прибытия. Пришли, стали ждать своей очереди. Бабушка все время поправляла мне волосы, будто меня вот-вот сфотографируют, хотя до нашей очереди было человек 30-40. Я читал, шея болела, пришлось затянуть шарф, чтобы было на что положить подбородок. Потом совсем расслабился, что положил голову маме на плечо. Как было приятно, когда она периодически целовала меня в лоб. Вот, наша очередь. Подписи поставили, щёлкнулись, ушли. Закончили всё это к пяти часам. Потом спустились в кафешку, где умяли салатик и пару пирожных. Обожаю "картошку". Жаль, там не было латте, пришлось пить капучино без сахара, хотя меня убеждали, что там две ложки. Ну две так две.

Ехали мы той же дорогой, хотя мама хотела покататься по городу подольше. Погода была не из приятных для других, но чудесной для меня. Сыро, туман на горизонте. Не хватало дождя. Мы проезжали мимо очень страшного здания. Нет, на вид оно самое что ни на есть непримечательное. Но от него веяло не очень приятной атмосферой. Матушка сказала, что это один из "Крестов". "Крестами" у нас называют две главные городские тюрьмы, женская и мужская, они построены в виде ровных и симметртчных крестов. Хотя матушка предпочитает упоминать "Бандитский Петербург", нежели "Кресты".

Пока ехали домой, я решил смотреть в окно. Люди куда-то всё ходили и бежали, по своим делам, не обращая ни на что внимания. Я говорил с Септимусом об этом. Почувствовал, что ему нравится серая атмосфера города и спросил, а хотел бы он, чтобы весь город замер, и мы бы одни смогли погулять по тихим улочкам, наслаждаясь тишиной? На что он согласился. Мы очень сдружились.

Мама с бабушкой разругались между собой, не знаю, из-за чего. Но я слышал, что матушка была на моей стороне, а бабушка — против меня. Я не слушал. Думал о своём.

По прибытии домой разболелся живот. Салат в кафе явно был лишним. Сижу, делаю уроки, а по коже разбежались приятные мурашки, которые выступают только тогда, когда вечер действительно тихий, и поэтому уютный.