Не дошедшие чувства.

Я писал про Фюрера уже, так вот, ближе к выходным я кинул еще одну смс.
Вчера ходил к психологу с твердым намерением позвонить ему. Она помогла найти правильную формулировку. Не унижать себя и не бить по больному ему. Пока переписывал в блокноте пункты, которые составил, плакал от напряжения. И ком в горле, казалось, сорвется, и я завою в трубку. Поэтому на день решили отложить.
Психолог сказала закрыть глаза и представить, как по мне перетекает тепло. И я видел и чувствовал ток энергии в своем расслабленном теле. Балансируя энергией между руками и ногами, я видел перед глазами покачивающиеся весы. Синие на зеленом фоне. Я чувствовал себя кругом, по которому проходят толчки энергии, и изломанной линией мозговой активности. Потом синий вдруг начал растекаться по зеленому, а потом - зеленый по синему. И так снова и снова. Мне существенно полегчало. Стало так легко и светло.
Дальше я купил шоколадку с ликером и отправился на стрельбу. Я принес ключ, и люди начали в комнате за тиром накрывать стол. Я-то забыл про день учителя. Отстрелял две мишени, тут Женечка подоспела. Она села стрелять, а меня пригласили за стол с тортиком, чайком, печеньками и прочим. Не все понимал в разговоре, но было лампово. И было спокойно и легко.
Утром я проснулся и отсидел уроки на день самоуправления. В груди было знакомое чувство. Легкая, но мучительно долгая и удушающая боль. Я был спокоен и уверен, что мне ответят, и все будет хорошо.
И вот я снова пришел к психологу, предварительно попытался успокоиться. Но сердце не хотело успокаиваться, и я не мог выровнять дыхание. Оно колотилось о грудину так ощутимо, что даже пульс не надо было щупать. Психолог вышла.
Я набрал номер.
Сброс.
Кидаю смс:"не сбрасывай, пожалуйста".
Еще раз.
Сброс.
Еще раз.
Сброс.
Выхожу из кабинета слегка ошарашенный и ватный. Стою на улице и зову психолога.
- Он сбросил. Трижды.
Сажусь обратно в кресло, держу телефон. Вижу, как глаза затапливают слезы. Она протягивает платок и говорит о Фюрере. Я слушаю, закрыв лицо салфеткой. Мне больно. Мне тоскливо. Мне отчаянно.
Она говорит подождать пару дней, может, он сам решится. А, может, придется стучаться в скайп. Говорит, что смерть его матери и наш разрыв прочно сцеплены. Я пишу ему в смс все, что хотел сказать.
Я не могу говорить, потому что горло сжимает.
Она просит спеть что-нибудь. На русском - стыдно, и я пою "Under the iron sky". Дышать и говорить становится легче.
Психолог говорит, что я отважный, и сделал серьезный шаг.
Я выхожу на улицу и плачу.
Чувствую себя очень убитым и подавленным.