Призраков приют.

Дело было в среду, но я забыл написать псто.
Ничего важного и не происходило, разве что я опоздал на полчаса из-за гребаных маршруток, но притащил с собой письма от Гейнца и открытку от Джона, так что мы лампово посидели в полумраке, читая их.

Чувствую себя лишним. Все чаще замечаю, что Настя с Вадимом как-то сами по себе, а я отдельно.
Мне сейчас важен физический контакт. Они сидят, обнявшись, я как-то пристроиться пытаюсь (мы с Вадимом сели на стол между креслами, чтобы все вместе), а на меня как-то особо внимания не обращают. Кошу на них взгляд, и как-то горло и веки сводить начинает. Я тоже хочу, чтобы меня обняли. Не на прощание через куртку, а просто.

"радоваться надо" ахахахахахахахахахаха

Что-то дохера постов пишу в последнее время.
Просто надо куда-то сказать, что сегодня я как-то особенно остро чувствую боли в груди.
Что-то о Фюрере напомнило, и я прям ясно ощутил, как болит. Долго, нудно ноет.
И вот Джон пишет. Я жду ее каждый раз. И снова чувствую себя ужасно из-за того, что ей плохо, ее выматывает учеба, у нее начинается психосоматика. А я не могу ничего сделать.
Это напоминает мне о периоде в начале четырнадцатого года, когда начался пик моей депрессии, и Гейнцу было так же больно из-за его беспомощности и того, что его поступки делают только хуже. Казалось бы, та же ситуация, но наоборот, но я тогда чувствовал себя виноватым.
И вот опять я ненавижу себя за то, что мне лучше. Серьезно, все было проще, когда я был болен.
Опять вспоминается старый "проект", так сказать, в моей голове. Думаю, это можно назвать актом НЛП.
Когда с Гейнцем начались проблемы (ну, точнее, они стали ощутимее), я начал "дрессировать" себя. В одиннадцать-двенадцать лет я был одержим идеей воспитания из себя хладнокровного солдата, пусть не физически, а морально. Но это провалилось. И в начале четырнадцатого года - как вчера помню, что было дело четырнадцатого января - решил сделать себя "железным". Ассоциировать себя с оружием. Я представлялся себе ножом без рукояти, об который ранились мои друзья. Моей задачей было сделать себя не острым для них, и я пытался переделать себя в бесчувственный аппарат. Вежливый, добрый, хороший, здоровый для друзей. Гейнц чувствовал подвох, и я до самого конца ценил это.
К чему это я.
Это помешает выздоровлению, наверное, но мне кажется, что я должен еще раз попытаться, чтобы ей хотя бы было спокойно за меня. Наверное, она тоже почувствует. Но я снова ненавижу себя за бесполезность. Хочется грызть руки. И горло. И легкие.

Среди моих более-менее устойчивых состояний есть такое лиричное настроение, когда я прямо чувствую себя частью Средневековья.
Сижу, слушаю Канцлера Ги. Такое, кстати, началось, когда я играл в Ассасинов. Достаточно было несколько раз переиграть в части этого отрезка времени. Даже не нужно подкреплять - слушаю музыку, и прям такие чувства накатывают родства с этим временем. Есть что-то волшебное в этом. Хотелось бы написать что-нибудь в таком состоянии, но что-то не особо. Видимо, последний мой стихотворный выкидыш пару дней назад был максимумом.
Замечаю, что стал больше чувствовать - вон с Ваданохары позавчера уже в самом начале филсы ловил, а сегодня надо было просто ночью один раз прокрутить Канцлера. Вот закончу индейцев своих и пойду в Ассасинов переигрывать, боже, как давно это было.
Тем временем комп не тянет ни мультиплеер, ни стрим (на пикарто смотрел, дважды перегрелся, это просто ад)

Первым делом решили поговорить про НЛП, которое Дарманн мне втирает.
Она объяснила, что НЛП - как таблетка от головной боли, которая не устранит причину.
Я сейчас нахожусь в состоянии проживания своих потерь, мне просто надо его наконец прожить, ничем себе не мешая в этом, ибо всему свое время. Также она сказала, что я сам крутой нейролингвистический программист. Оказалось, что это я сам себе неосознанно напрограммировал так, что теперь стоит услышать запись в плеере от Гейнца/случайно наткнуться на его фото - и начинается отторжение, сразу закрыть, сбежать. И что я запрограммировал память, чтобы она стерла воспоминания о мертвом отчиме. И что моя установка целей типа "месяц/два не режусь" - тоже в каком-то случае НЛП. Это подходит не для глубокой работы. И я, в общем-то, согласен с ней.
Затем я спросил про свои мысли. Соль в том, что я их не слышу. Они существуют только в тот момент, когда я их излагаю, или же представляю, как я их кому-то говорю. Отсюда и воображаемые разговоры. Это мой образ мышления, он не ненормален. И я рад. Эти разговоры, кстати, иногда навязчивы, я могу их прокручивать снова и снова - это и есть процесс переживания.
Закончиться этот процесс должен будет тогда, когда я сам себе скажу то, что говорили мне типа "это бесполезно", "не надо с ним говорить". Вот это я плохо понял, если честно.
Еще она связала сны про мертвого отчима с Гейнцем. Вот тут я очень удивился. Она связывает это с тем, что смерть была очень важным событием в моей жизни, так сказать, по своей разрушительности похожая на проблемы с Гейнцем (потому что это пздц, когда люди врастают друг в друга до зависимости, я даже рад, что сейчас не нуждаюсь в зависимом от меня человеке).
Решили тему отчима продолжить в следующий раз - я вспоминал подробности отпевания, поминок, дня смерти.
Еще я показал ей новый недоработанный рисунок. Она сказала, что он очень теплый. Хочется побыстрее его закончить. И отправить бро по почте.

Сегодня была первая сессия ролевой игры.
Длилась около трех часов.
Я боялся, что не справлюсь, но Император сказал, что мне просто надо будет говорить действия и кидать кубики.
Как оказалось, мой недостаток в низком интеллекте (яжсолдафон) не позволяет мне нормально говорить с людьми, и я сразу же начинаю бить в морду, так что после пары моих "бонжур, епта!" люди посмеялись, и мы решили, что я первый не лезу.
Алсо я был кровожаден немного, так что когда вырубил двоих противников, не сумев их связать, просто сломал каждому по руке.
Большую часть ролки, правда, я сидел и трепался с критиком на тему рисунка, но в основном все было весело и интересно.
Мы завершили первую миссию. Боже, как Император только выдумывает сценарий.
Хотя это похоже на одну из наших прошлых ролевых. Но текстовых, не по скайпу.
Уууух. Было круто.

Час ночи, осознание полной бесповоротности ситуации, слабый дым электронной сигареты, желание взорваться и старое доброе удушье.

Сегодня я сбегал на почту, чтобы получить посылку от Джона.
Забрал коробочку, взлетел по лестнице на свой этаж, даже прочувствовал тяжесть в голенях, сел на кухню открывать.
Там были чудесный блокнот, баночка с "пиратской картой" и ароманабор. И письмо, завернутое в бумагу.
Баночка немедленно отправилась на полку ко всем моим скляночкам и кувшинчикам.
В аромалампу я налил маслица лаванды. Блокнот оказался без линовки - я это очень ценю, такие хрен найдешь.
Письмо, как оказалось, и было большим листом, в который была завернута открытка.
И письмо, и открытка были очень трогательными, я думал, что заплачу от накативших приятных филсов.
Холодный ноябрьский день, пожирающий все вокруг иней, минусовая температура и волшебство.

Пытаешься донести до человека очевидную мысль, что не стоит тратить четыре года на получение профессии, по которой не собираешься работать, он тебе отвечает, что это очевидно, но почему-то не идет туда, куда хотел, а продолжает жаловаться на нынешний коллектив/учебу.
Can't understand it.

Вадим опоздал. Опять.
Решили пойти ко мне и сразу досмотреть "Сквозь Снег".
Вчера я понял, что этот фильм - шедевр.
Но комп решил, что мы не хотим смотреть - проигрыватель нещадно глючил и тормозил.
В итоге мы просто легли на мой диванчик. Он так-то одноместный, но мы извернулись и поместились втроем.
Мы с Вадимом периодически чуть не падали, в отличие от Насти, лежащей в середине. Держали друг друга за руки, приобнимали, было так тепло и няшно. Лампово, ябсказал.
Чуть не заснули, когда Насте позвонила Вадимова мама (у него тринадцать пропущенных было), пошли гулять.
Вызвонили Сеню, ну, как обычно - он с Вадимом о своем говорит (я иногда встревал по поводу Варфрейма), а мы с Настей ходим. В итоге сделали пару кругов по району и пошли по рельсам.
Не люблю делать это ночью - есть риск навернуться.
По дороге стали снова сочинять реп. О, боже, это опять было прекрасно.
Как оказалось, у меня в холодильнике под шапкой лежат шторы. Вот так вот.
И фраза дня:
- И вот мы шли домой, но оказались дома.
Я на этой фразе угорел. Проводили Настю, пошли провожать меня, по дороге все еще сочиняли.
Господи, как люблю такие моменты, но мой поэтический ум (ахахахахаха) заставляет меня пытаться сочинять что-то адекватное.
Пришел вот домой пару часов назад, переделывал новый рисуночек.
Всем доброго вечера.